(Б.Окуджава)
       E7                  Am
После дождичка небеса просторны,
     A7                Dm
Голубей вода, зеленее медь.
                                Am
В городском саду флейты, да валторны.
       E7                   Am
Капельмейстеру хочется взлететь.
         A7                     Dm
В городском саду флейты, да валторны.
       Am       E7          Am
Капельмейстеру хочется взлететь.

Ах, как помнятся прежние оркестры,
Не военные, а из мирных лет.
Расплескалася в уличках окрестных
Та мелодия, а поющих нет.

С нами женщины, все они красивы,
И черемуха - вся она в цвету.
Может жребий нам выпадет счастливый,
Снова встретимся в городском саду.

Но из прошлого, из былой печали,
Как не сетую, как там не молю,
Проливаются черными ручьями
Эта музыка прямо в кровь мою.

(Б.Окуджава)
 Am              E
На Тверском бульваре 
 Am          E
Вы не раз бывали, 
    Am            G           C
Но не было, чтоб места не хватило 
    Dm
На той скамье зеленой, 
    Am
На перенаселенной, 
     E                      Am
Как будто коммунальная квартира. 

         Am        E
   Та зеленая скамья, 
          Am            E
   Я признаюсь без вранья, 
            Dm        Am
   Даже в стужу согревала 
        E        Am
   Непутевого меня. 

А с той скамьи зеленой,  
Перенаселенной,  
Случается, и при любой погоде  
Одни уходят парами  
Дорожками бульварными,  
Другие в одиночестве уходят. 

   Та зеленая скамья, 
   Я признаюсь без вранья, 
   Для одних недолгий берег, 
   Для других дымок жилья.

(Б.Окуджава)
     Am                 E
Настоящих людей так немного!
         Am        G         C
Все вы врете, что век их настал.
       Dm                 Am
Подсчитайте и честно и строго,
         E                   Am
Сколько будет на каждый квартал.

Настоящих людей очень мало:
На планету - совсем ерунда,
А на Россию - одна моя мама.
Только что она может одна?

(Б.Окуджава)
Bm                F
Ax ты, шарик голубой,
               Bm
Грустная планета,
                     F
Что ж мы делаем с тобой?
               Bm
Для чего всё это?

Всё мы топчемся в крови,
А ведь мы могли бы...
Реки, полные любви,
По тебе текли бы!

(Б.Окуджава)
       Bm                C
Раскрасавец двадцатых годов,
                 F         Bm
Позабывший про старость и раны,
                  G#        C#
Он и нынче, представьте, готов
        F           Bm
Нам служить неустанно.

Он когда-то гремел и блистал,
На него любоваться ходили.
А потом он устал и отстал,
И его позабыли.

По проспектам бежать не дают,
В переулках дожить разрешают,
Добрых песен о нем не поют,
Со смешком провожают.

Но по улицам через мосты
Он бежит, дребезжит и бодрится.
И с горячей ладони Москвы
Все сойти не решится.

(Б.Окуджава)
    Bm                        F7
Глаза, словно неба осеннего свод,
                     Bm
И нет в этом небе огня,
   B7                     D#m
И давит меня это небо и гнет -
     Bm      F7      Bm
Вот так она любит меня.

    Bm                          F7
Прощай. Расстаемся. Пощады не жди!
                          Bm
Всё явственней день ото дня,
     B7         D#m G#               C# F7
Что пусто в груди,   что темно впереди -
     Bm      F7      Bm
Вот так она любит меня.

Ах, мне бы уйти на дорогу свою,
Достоинство молча храня!
Но, старый солдат, я стою, как в строю...
Вот так она любит меня.

(Б.Окуджава)
           C
Долгий звонок соловьем пропоет в тишине,
                                    Dm
Всем школярам перемену в судьбе обещая.
Может, затем, чтоб напомнить тебе обо мне,
             G         C
Перемена приходит большая.

Утро и ночь проплывают за нашим окном.
Хлеб и любовь неразлучными ходят по кругу.
Долгий звонок... Мы не раз еще вспомним о нем,
Выходя на свиданье друг к другу.

Годы идут. Где-то замерли те соловьи.
Годы идут. Забываются школьные стены.
Но до конца... Это, видимо, в нашей крови
Ожиданье большой перемены.

(Б.Окуджава)
   Am    E         Am
Купил часы на браслетке я.
                    E       Am
Ты прощай, моя зарплата последняя.
       C      Dm                     Am
Вижу слезы жены — нету в том моей вины:
        E
Это в дверь постучались костяшки войны.

      Am             E
   А часики тикают, тикают, тикают,
                   Am
   Тикают ночи и дни,
                    E  
   И тихую, тихую, тихую, тихую
                        Am
   Жизнь мне пророчат они.

Вот закончилось, значит, сражение.
Вот лежу я в траве без движения.
Голова моя в огне, и браслетка при мне,
А часы как чужие стучат в стороне...

   Все тикают, тикают, тикают, тикают,
   Тикают ночи и дни,
   И тихую, тихую, тихую, тихую
   Жизнь мне пророчат они.

(Народная - Б.Окуджава)
         Am
Век двадцатый явился спасателем,
     E               F  A7
Потому и гордимся мы им.
       Dm         Dm/h  Am
Было трудно в России писателям,
     Hm7-5     E          Am
Достоевским и разным Толстым. 

Были все одиноки, разрозненны 
И не знали, куда им идти,
Да и Время зловредными кознями
Поперек становилось пути.

И на грани почти вымирания,
Где-нибудь в захолустной глуши,
Ни защиты тебе, ни внимания.
Исповедуйся знай, да пиши.

Чужды были им сборища шумные,
Обходились без творческих уз,
И поэтому головы умные
Их собрали в единый Союз.

Всё вдруг ожило, всё вдруг устроилось,
Всё наладилось: только бы жить.
И писателей сразу утроилось,
Так что есть кем кого заменить.

И как будто в счастливом раёшнике
Замелькали, спасения нет,
И начальники, и их помощники...
Что ни комната — то кабинет.

И шоферы, и замы исправные,  
Секретарши, и секретари,  
И писатели — самые главные  
И не самые, черт их дери. 

В главном зале под коркою глянцевой,
Чтоб никто отвертеться не смог,
Перед кровными и иностранцами
Вожделенный разлегся пирог.

И, забывши всё мелкое, личное,
Каждый мог, оттеснивши врага,
Ищет место себе поприличнее
И урвать от того пирога...

Я не знаю, на что и рассчитываю,
Но с большим удивленьем гляжу,
Как я сам от той корки отщипываю
И с надеждой туда прихожу,

Где на радость миллионам читателей,
Будто выйдя из пены морской,
Министерство Союза писателей
Возвышается на Поварской.

(Б.Окуджава)
 C         G7             C
Римская империя времени упадка
           G7                   C
Сохраняла видимость прежнего порядка:
               G7               C
Цезарь был на месте, соратники рядом,
                G7                C     E7
Жизнь была прекрасна, судя по докладам.

       Am                                       Dm
   А критики скажут, что слово "соратник" - не римская деталь,
       G7                               C   E7
   Что эта ошибка всю песенку смысла лишает...
    Am                                                 Dm
   Может быть, может быть, может быть не римская - не жаль,
                        Am      E7             Am  G7
   Мне это совсем не мешает, и даже меня возвышает.

Римляне империи времени упадка
Ели что достанут, напивались гадко,
А с похмелья каждый на рассол был падок -
Видимо, не знали, что у них упадок.

   А критики скажут, что слово "рассол", мол, не римская деталь,
   Что эта ошибка всю песенку смысла лишает...
   Может быть, может быть, может быть не римская - не жаль,
   Мне это совсем не мешает, а даже меня возвышает.

Юношам империи времени упадка
Снились постоянно то скатка, то схватка:
То они - в атаке, то они - в окопе,
То вдруг - на Памире, а то вдруг - в Европе.

   А критики скажут, что "скатка", представьте, не римская деталь,
   Что эта ошибка всю песенку смысла лишает...
   Может быть, может быть, может быть не римская - не жаль,
   Мне это совсем не мешает, а даже меня возвышает.

Римлянкам империи времени упадка,
Только им, красавицам, доставалось сладко -
Все пути открыты перед ихним взором:
Хочешь - на работу, а хочешь - на форум.

   А критики хором: "Ах, "форум", ах, "форум" - вот римская деталь!
   Одно лишь словечко - а песенку как украшает!
   Может быть, может быть, может быть и римская - а жаль...
   Мне это немного мешает, и замысел мой разрушает.

(Б.Окуджава)
           Bm              F         Bm
Не будем хвастаться, что праведно живем,
        C#      G#         C#
А разойдемся скромно по домам.
         D#m
А что останется потом,
    Bm
Когда мы все умрем,
           F                Bm
Пусть это будет памятником нам.

И если грянет правды торжество,
Пусть это будет памятником нам.
И все узнают: кто - кого
И почему, и для чего...
А нынче разойдемся по домам.

(Б.Окуджава)
Am                      E
На мне костюмчик серый-серый,
                    Am
Совсем как серая шинель.
                  E
И выхожу я на эстраду
                 Am
И под гитару я пою.

А люди в зале плачут-плачут —
Не потому, что я велик,
И не меня они жалеют,
А им себя, наверно, жаль.

Жалейте, милые, жалейте,
Пока жалеется еще,
Пока в руке моей гитара,
А не тяжелый автомат.

Жалейте, будто бы в дорогу
Вы провожаете меня...
На мне костюмчик серый-серый.
Он весь — как серая шинель.

(Б.Окуджава)
           Bm
Усталость ноги едва волочит,  
                       F
Гитара корчится под рукой.  
Надежда голову мне морочит,
                             Bm
А дождь сентябрьский льет такой... 

Мы из компании. Мне привычны  
И дождь и ветер, и дождь и ты.  
Пускай болтают, что не типичны  
В двадцатом веке твои черты. 

Пусть друг недолгий в нас камень кинет,  
Пускай завистник свое кричит —  
Моя гитара меня обнимет,  
Интеллигентно она смолчит. 

Тебе не первой, тебе не первой  
Предъявлен веком нелегкий счет.  
Моя гитара, мой спутник верный,  
Давай хоть дождь смахну со щек.

(Б.Окуджава)
 Am                        E
Женщины-соседки, бросьте стирку и шитье,
                           G          C
Живите, будто заново, всё начинайте снова!
                  Dm                      Am
У порога, как тревога, ждет нас новое житье
     E7                          Am
И товарищ Надежда по фамилии Чернова.

Ни прибыли, ни убыли не будем мы считать -
Не надо, не надо, чтоб становилось тошно!
Мы успели сорок тысяч всяких книжек прочитать
И узнали, что к чему и что почем, и очень точно.

Прощайте, прощайте, наш путь предельно чист,
Нас ждет веселый поезд, и два венка терновых,
И два звонка медовых, и грустный машинист -
Товарищ Надежда по фамилии Чернова.

Ни прибыли, ни убыли не будем мы считать -
Не надо, не надо, чтоб становилось тошно!
Мы успели сорок тысяч всяких книжек прочитать
И узнали, что к чему и что почем, и очень точно.

Глаза ее суровы, их приговор таков:
Чтоб на заре без паники, чтоб вещи были собраны,
Чтоб каждому мужчине - по паре пиджаков
И чтобы ноги - в сапогах, а сапоги - под седлами.

Ни прибыли, ни убыли не будем мы считать -
Не надо, не надо, чтоб становилось тошно!
Мы успели сорок тысяч всяких книжек прочитать
И узнали, что к чему и что почем, и очень точно.

(Б.Окуджава)
   Bm                C#                       D#m
Каких присяг я ни давал, какие ни твердил слова,
   F7            Bm        F7        Bm
Но есть одна присяга - кружится голова.

Приду я к женщине своей - всю жизнь к ногам ее сложу,
Но о присяге этой ни слова не скажу.

Подстережет меня беда - не обойду свою беду,
А вот присяги этой не выдам и в бреду.

И только где-нибудь потом, случайно кто-нибудь в пути
Слова присяги этой найдет в своей груди.

(Б.Окуджава)
   Bm             F
В будни нашего отряда,
                   Bm
В нашу окопную семью
                    F
Девочка по имени Отрада
                   Bm
Принесла улыбку свою. 

   B7                     D#m
   И откуда на переднем крае,
        G#              C# F7
   Где даже земля сожжена,
    Bm                        F
   Тонких рук доверчивость такая  
                       Bm
   И улыбки такая тишина? 

Пусть, пока мы шагом тяжелым  
Проходим по улице в бой,  
Редкие счастливые жены  
Над твоей злословят судьбой. 

          B7                 D#m
   Ты клянись, клянись, моя рота,  
          G#                C# F7
   Самой высшей клятвой войны: 
          Bm                 D#m
   Перед девочкой с Южного фронта 
    F                     Bm
   Нет в нас ни грамма вины. 

       B7                 D#m
   И всяких разговоров отрава,
        G#                C# F7
   Завивайся воронками вслед...
    Bm                  D#m
   Мы идем на Запад, Отрада,
         Bm       F      Bm  
   А греха перед пулями нет.

(Б.Окуджава)
  Am    G            C E
Шла война к тому Берлину,
 Am     E             Am G
Шел солдат на тот Берлин.
 C            Dm      Am
Матушка, не плачь по сыну:
C    Dm      E     Am
У тебя счастливый сын.  

Шел не медленно, не быстро,  
Не жалел солдатских ног.  
Матушка, ударил выстрел,  
Покачнулся твой сынок.  

Опрокинулся на спину 
И застыл среди осин...  
Матушка, поплачь по сыну:  
У тебя счастливый сын.

(Б.Окуджава)
        Am         E          Am
Ах, война, она не год еще протянет — 
        G       C
На то она и война.
      Dm                 Am
Еще много километров портянок  
 E               Am
Выкроят из полотна.  

Встанет, встанет над землей радуга. 
Будет мир тишиною богат. 
Но еще многих всяких дураков радует  
Бравое пенье солдат. 

И потому, знать, за щедро пролитые 
За жизни, за радость живых, 
Трехлинеечки четырежды проклятые  
Бережем как законных своих.

(Б.Окуджава)
C                        Dm
И когда под вечер над тобою
 E7                 Am
Журавли охрипшие летят,
          C          Dm
Ситцевые женщины толпою
               E7          Am
Сходятся - затмить тебя хотят.

Молчаливы. Ко всему готовы.
Ходят, ходят, красотой соря...
Ситцевые, ситцевые, что вы!
Вы с ума сошли: она ж - своя!

Там, за поворотом Малой Бронной,
Где распахнуто окно на юг,
За ее испуганные брови
Десять пар непуганых дают.

Тех, которые ее любили,
Навсегда связала с ней судьба.
И за голубями голубыми
Больше не уходят ястреба.

Вот и мне не вырваться из плена.
Так кружиться мне и так мне жить...
Я - алхимик. Ты - моя проблема
Вечная, тебя не разрешить.

(Б.Окуджава)
   Bm
Какая глупая игра —
   F
Пора завязывать, пора, —
                             Bm
А я давно, представьте, инвалид. 
    C#
Кричит с порога райсобес, 
    D#m
Что я чужой, что я пролез, —
  Bm        F         Bm
А у меня болит радикулит. 

И даже юный пионер 
Мне подает рукой пример — 
Неужто я так рано постарел? 
Жизнь коротка, жизнь коротка — 
Она короче коробка, — 
А коробок, представьте, прогорел. 

Эгей, бухгалтер Иванов, 
Прикинь на счетах, будь здоров, 
Какой кусок осталось мне прожить? 
Какая глупая игра — 
Пора завязывать, пора, — 
Хоть пару лет на книжку положить.

(Б.Окуджава)
   Am                           E
Здравствуйте, слоны! Чего вам угодно?
                           Am
Нам угодно сена и сырой воды.
                            E
Милые слоны, вот, слоны, вода вам.
                                  Am
Вот, слоны, вам сено сладкое как мед.

Здравствуйте, коты! Чего вам угодно?
Нам мышей угодно, жирных и больших.
Милые коты, вы уж извините,
Мы мышей жалеем, пусть они живут.

(Б.Окуджава)
      Bm              D#m
И когда удивительно близко
    G#7             C#
Остается идти до тебя,
       D#m                 Bm
Отправляется нежность на приступ,
        C7     F7      Bm
В свои тихие трубы трубя.

И поротно, и побатальонно
Льется в душу она горяча,
И ее голубые знамена
На твои упадают плеча.

Знаешь, Оля, на улочке этой,
Где старинные стынут дома,
В поединках сходились поэты,
Гимназистки сходили с ума.

Продолжается жизни движенье
Вдоль по улочке. Век непочат.
Продолжается листьев круженье,
Каблучки по асфальту стучат.

И за щедрой твоею рукою
Что-то брезжится мне впереди,
И в груди назревает такое,
Что уже не хватает груди.

(Б.Окуджава)
     G7                                   Cm
Мой конь притомился. Стоптались мои башмаки.
   G7                                      Cm
Куда же мне ехать? Скажите мне, будьте добры.
        B7               D#              G7       Cm
Вдоль Красной реки, моя радость, вдоль Красной реки,
    Fm              Cm          G7      Cm
До Синей горы, моя радость, до Синей горы.

А где ж та гора и река? Притомился мой конь.
Скажите, пожалуйста, как мне проехать туда?
На ясный огонь, моя радость, на ясный огонь,
Езжай на огонь, моя радость, найдешь без труда.

А где ж этот ясный огонь? Почему не горит?
Сто лет подпираю я небо ночное плечом...
Фонарщик был должен зажечь, да фонарщик тот спит,
Фонарщик тот спит, моя радость... А я ни при чем.

И снова он едет один без дороги во тьму.
Куда же ты едешь, ведь ночь подступила к глазам!..
Ты что потерял, моя радость? - кричу я ему.
И он отвечает: - Ах, если б я знал это сам...

(Б.Окуджава)
 G
Как бы мне сейчас хотелось
   Am
В Вилкове вдруг очутиться
 D                                  G
Там - каналы, там - гондолы, гондольеры.
Очутиться, позабыться,
      Em
От печалей отшутиться:
     C           Am          H7  D7
Ими жизнь моя отравлена без меры.

Там опять для нас с тобою
Дебаркадер домом служит.
Мы гуляем вдоль Дуная, рыбу удим.
И объятья наши часты,
И над нами ангел кружит
И клянется нам, что счастливы мы будем.

    G
   Там у пристани танцуют
    D
   Жок, а может быть, сиртаки:
                                 G
   Сыновей своих в солдаты провожают.
   Все надеются: сгодятся
          D
   Для победы, для атаки
                         H7        Em  D7
   А не хватит - значит новых нарожают.

Как бы мне сейчас хотелось
Очутиться в том, вчерашнем,
Быть влюбленным и не думать о спасенье,
Пить вино из черной кружки,
Хлебом заедать домашним,
Чтоб смеялась ты и плакала со всеми.

   Там на пристани танцуют
   Жок, а может быть, сиртаки:
   Сыновей своих в солдаты провожают.
   Все надеются: сгодятся
   Для победы, для атаки
   А не хватит - значит новых нарожают.

Как бы мне сейчас хотелось
Очутиться у начала,
К тем ребятам уходящим приобщиться.
И с тобою так расстаться
У дунайского причала,
Чтоб была еще надежда воротиться.

(Б.Окуджава)
  C                Am
Слава и честь самовару -
 G               C
Первенцу наших утех!
               Am
Но помяну и гитару -
  H7              E7
Главную даму из всех.   

    Am              Dm
   Вот он - хозяин уюта,
    G                C
   Золотом светится медь.
    Dm                   Am
   Рядом - хозяйка, как будто
      E                Am  A7
   Впрямь собирается спеть.
    Dm                   Am
   Рядом - хозяйка, как будто
      E                Am  G7
   Впрямь собирается спеть.

Он запыхтит, затрясется,
Выбросит пар к потолку -
Тотчас она отзовется
Где-нибудь здесь, в уголку.

   Он не жалеет водицы
   В синие чашки с каймой -
   Значит, пора насладиться
   Пеньем хозяйки самой.

Слава и честь самовару!
Но не забудем, о нет,
Той, что дана ему в пару,
Талию и силуэт.

   Врут, что она увядает.
   Время ее не берет.
   Плачет она и сгорает,
   Снова из пепла встает.

Пой же, и все тебе будет: 
Сахар, объятья и суд,  
И проклянут тебя люди, 
И до небес вознесут. 

   Пойте же, будет по чести 
   Воздано вам за уют...  
   Вот и поют они вместе,  
   Плачут и снова поют.

(Б.Окуджава)
     G#m                                          D#
За что мы боролись в искусстве - всё наше, всё в целости! 
     H                  F#                  H
Мы, как говорится, в почёте, в соку и в седле.
            C#m                               G#m
А всё-таки жаль, что нет надобности в нашей смелости,
              D#7                         G#m
Чтоб всем заявить о рожденье своём на Земле. 

Успехами мы не кичимся своими огромными, 
Умеем быть скромными даже в торжественный час. 
А всё-таки жаль, что мы больше не будем бездомными,
И общий костёр согревать уже будет не нас. 

Премьеры - одна на ходу, а другая вынашивается: 
Чего же нам больше-то! Господи, как повезло! 
Машины нас ждут, Александр Сергеич напрашивается. 
А может, не надо, чтоб что-нибудь произошло?

(Б.Окуджава)
 Am       E7                      Am
Господин лейтентант, что это вы хмуры?
C          G7                   C
Аль не по сердцу вам ваше ремесло?
  F       C          G7         C
Господин генерал, вспомнились амуры, -
 Dm         Am         E7         Am
Не скажу, чтобы мне с ними не везло.

Господин лейтенант, нынче не до шашней:
Скоро бой предстоит, а вы все про баб...
Господин генерал, перед рукопашной
Золотые деньки вспомянуть хотя б.

Господин лейтенант, не к добру всё это.
Мы ведь здесь для того, чтобы побеждать...
Господин генерал, будет нам победа,
Да придётся ли мне с вами пировать?

На полях лейтенант, кровию политых,
Расцветёт, лейтенант, славы торжество!
Господин, генерал, слава для убитых,
А живому нужней женщина его.

Чёрт возьми, лейтенант! Да что это с вами?
Где же воинский долг, ненависть к врагу?..
Господин генерал, рассудите сами:
Я и рад бы приврать, да вот не могу.

Ну гляди, лейтенант, каяться придётся!
Пускай счёты с тобой трибунал сведёт...
Видно так, генерал: чужой промахнётся,
А уж свой в своего всегда попадёт.

(Б.Окуджава)
                   F
Горит пламя, не чадит.
               Bm
Надолго ли хватит?
               F
Она меня не щадит -
               Bm
Тратит меня, тратит.

Быть недолго молодым,
Скоро срок догонит.
Неразменным золотым
Покачусь с ладони.

Потемнят меня ветра,
Дождичком окатит...
А она щедра, щедра -
Надолго ли хватит?

(Б.Окуджава) 
 Hm          F#
Тело вскрыли и зашили.
              Hm
Кровь из тела утекла.
               F#
Белой крови в тело влили,
           Hm
Чтобы видимость была. 

Нам не спится, не лежится,  
Дело валится из рук: 
Наши дети мрут в больнице,  
Не от кори — это врут. 

Мрут и в розницу, и оптом.  
Всё качается, плывет...  
Кто же этот главный доктор?  
В каком городе живет?

(Б.Окуджава)
  Am                  E      Am
Все поразъехались давным-давно,
                   E     Am  
Даже у Эрнста в окне темно, 
     C               G
Лишь Юра Васильев и Боря Мессерер — 
 Am               E            Am
Вот кто остался еще в Эс-Эс-Эс-Эр.

(Б.Окуджава)
         Am
В нашем доме, в нашем доме, в нашем доме -
      F          C
Благодать, благодать.
      Dm               Am
Все обиды до времени прячем.
     Dm       G              C              E7
Ничего, что удачи пока не видать - зря не плачем.

Зря не плачем, зря не плачем, зря не плачем -  
Для чего, для чего?  
Мастер Гриша придет, рядом сядет.  
Две больших, две надежных руки у него - все наладит.  

Все наладит, все наладит, все наладит -  
Переждем, переждем.  
На кого же надеяться, кроме?  
Разговоры идут день за днем все о нем в нашем доме.  

В нашем доме, в нашем доме, в нашем доме -  
Сквозняки, сквозняки.  
Да под ветром корежится крыша...  
Ну-ка, вынь из карманов свои кулаки, мастер Гриша.

         Am            E             Am
Мастер Гриша, мастер Гриша, мастер Гриша...

(Б.Окуджава)
       Am
Вот какая-то лошадка бьёт копытами в песок,
     C
И какая-то карета застывает у дверей,
     Dm
И какой-то там красотки льётся чистый голосок...
     Am        H7  E7              Am
Отвези её, возница, на Луару поскорей!

       E                Am
   Пускай лошадка поспешит
           Dm         E
   Сквозь полночь наугад,
      Dm                    Am
   А там без нас Господь решит,
         E            Am
   Кто прав, кто виноват.

Там каштановые рощи, водопады и луна,
И какой-то древний замок, по обличью - нежилой,
И какие-то надежды, где утешится она.
И какой-то рыцарь гордый и немного пожилой.

   Пускай лошадка поспешит
   Сквозь полночь наугад,
   А там без нас Господь решит,
   Кто прав, кто виноват.

Отвези её, возница, поскорее, а не то -
Жизнь промчится словно птица, неизвестно почему.
Что ещё важней, чем это? Что ещё грустней, чем то?
Отвези её, возница, и не спрашивай, к кому!

   Пускай лошадка поспешит
   Сквозь полночь наугад,
   А там без нас Господь решит,
   Кто прав, кто виноват.

(Б.Окуджава)
 Bm                  Cm7-5   Bm
Маленькая женщина стоит у окна,  
                       Cm7-5 Bm
Маленькая женщина — одна, одна.
       D#m     Bm        F        Bm
Там — белая зима, там — черные дома. 
   D#m     Bm        F      Bm
Кого она ждет — не знает сама... 

Никто не спешит к ней — никто, никто.  
Книжки бы читать ей — всё не то, не то...  
Смотрит в окно она — молчит, молчит,  
В хрупкое стекло она молча кричит...

(Б.Окуджава)
       Bm
В Барабанном переулке барабанщики живут.
Поутру они как встанут, барабаны как возьмут,
      C#                      G#7         C#
Как ударят в барабаны, двери настежь отворя...
             D#m                 F7        Bm
Где же, где же, барабанщик, барабанщица твоя?

В Барабанном переулке барабанщиц нет, хоть плачь.
Лишь грохочут барабаны ненасытные, хоть прячь.
То ли утренние зори, то ль вечерняя заря...
Где же, где же, барабанщик, барабанщица твоя?

Барабанщик пестрый бантик к барабану привязал,
Барабану бить побудку, как по буквам, приказал,
И пошел по переулку, что-то в сердце затая...
Ну где же, где же, барабанщик, барабанщица твоя?

А в соседнем переулке барабанщицы живут,
И, конечно, в переулке очень добрыми слывут,
И за ними ведь не надо отправляться за моря...
Ах где же, где же, барабанщик, барабанщица твоя?

(Б.Окуджава)
   G#m                      D#7        G#m
Арбат беру с собою — без него я ни на шаг,
    H                     F#   H
Смоленскую на плечи я набрасываю,  
    F#      H         D#7        G#m
И Пресню беру, но не так, чтобы так,
    C#m      G#m      D#7 G#m
А Красную, Красную, Красную.

Мы въезжаем, мы въезжаем — неспроста и не вдруг —  
По асфальтовой дорожке неминуемой  
В заколдованный круг из рук и разлук,  
С сотворенья Москвы именуемый.